Отец нации - Гаджи Зейналабдин Тагиев

21 апр. 2007 г.


«Из-за того, что отец и мать мои были бедными, они не смогли дать мне ничего, кроме своей любви и ласки. И за все хорошие свойства, которыми я обладаю, я обязан их любви и ласке. Нет сомнений, что все это также произошло по воле Аллаха. Помимо всех своих дел я думаю о том, чтобы осчастливить свой народ. Для этого я тружусь с утра и до вечера. Чтобы достигнуть этой цели нужно открывать много школ. Надо издавать огромное количество книг, журналов и газет и распространять их повсюду – и в далеких деревнях тоже».

Гаджи Зейналабдин Тагиев, газета «Новая жизнь», 12.02.1908 г.

Трудный путь

Один из самых великих благотворителей и меценатов в истории Азербайджана Гаджи Зейналабдин Тагиев, которого сам народ наградил почетным званием «Отец нации», родился в бедной семье сапожника Таги и его жены Анаханум.

Когда Зейналабдин немного подрос, отец решил, что мальчику лучше работать под его рукой. Однако маленький Зейналабдин заявил отцу, что не хочет быть сапожником. Ему хотелось стать строителем. Тогда Таги определил его в ученики к одному строителю. Мальчик начал работать именно с этого времени. Он тащил на своей голове сосуды с раствором. «В первый день я с самого утра и до вечера тащил к мастеру на своей голове сосуд с раствором. По окончании работы мне дали шесть копеек мзды».



В 15 лет Зейналабдин работает уже каменщиком, в 18 – строителем. После он уже работал архитектором-подрядчиком. Он строит в городе новые дома, становится известным…

В 1873 году Тагиев совместно с двумя компаньонами берет в аренду участок земли на Биби-Эйбате. Покупает туда оборудование, нанимает мастеров и рабочих. С каждым днем растут расходы, а надежды на то, что забьет нефть все меньше и меньше… Двое его компаньонов, потеряв надежду, отказываются от продолжения работы. Тогда Зейналабдин выкупает у них их участки. Работа становится все труднее, а нефти все еще нет…

И вот в один прекрасный день с месторождения выбивается фонтан нефти. Сын сапожника из Ичери шехера Зейналабдин становится миллионером Тагиевым.

«Эл мемары – народный архитектор»

Интересна история строительства мечети Таза Пир, которую строила Набат ханум Ходжабей. Именно она попросила Тагиева проследить за работой над этой мечетью. При закладке фундамента присутствовал Тагиев, который заложил первый камень в основание будущей мечети. Тагиев не присутствовал тогда, когда мечеть была почти построена. Однако, искусный мастер, которому предстояло положить последний камень грандиозного купола мечети, остановился и предложил, чтобы последний камень также положил «глава всех строителей, народный архитектор – Эл мемары» Гаджи Зейналабдин Тагиев: ведь он заложил основу фундамента, пусть и последний камень будет установлен именно им. За Гаджи Зейналабдином послали человека. Гаджи приехал и установил последний камень купола.

Император и меценат

На торжественную коронацию русского императора Александра III в качестве представителя от мусульман Кавказа был направлен Гаджи Зейналабдин Тагиев. Из книги М.Сулейманова: «Во время церемонии по правую сторону от царя стоял премьер-министр и по одному представлял подходивших. Когда Гаджи Зейналабдин в мусульманском одеянии, в бухарской папахе, архалуге, поверх которого была надета чуха, в ширазских чарыках и с полотенцем, хлебом и солью подошел к царю, премьер-министр, думая, что Тагиев не понимает, говорит: «Ваше Величество, это – представитель дикого народа». Тагиев отвечает: «Мы не дикие, мой народ не дикий, он имеет богатую историю»…»

В октябре 1888 года российский император Александр III приезжает в Баку. Вокзал был пышно украшен, для встречи с царем отовсюду собирался народ. Специальные глашатаи с утра и до вечера извещали о приезде монарха. Первым императора должен был приветствовать именно Гаджи Зейналабдин Тагиев.



И вот император в военном мундире выходит из вагона. Все присутствующие, кроме Тагиева, снимают головные уборы. Вместе с главой Бакинской городской управы и губернатором Гаджи подходит к императору с приветствиями. Император, недовольный тем, что Гаджи не снял головного убора, строго спрашивает у него: «Чей вы подданный?» Губернатор, видя ситуацию и недовольное лицо императора, шепчет Тагиеву: «я подданный Вашего Величества», а Гаджи без малейшего страха отвечает: «Я подданный Российской империи». Недовольный император продолжает свой путь дальше.

Император действительно невзлюбил Тагиева. Гаджи Зейналабдин очень хотел построить для девушек-мусульманок школу. С этим пожеланием Гаджи отправляет Александру III письмо с просьбой разрешить осуществление данного проекта. Но царь отвергает этот проект. Лишь после смерти Александра, когда на престоле уже сидел Николай II Тагиев смог осуществить свой проект, послав письмо со своей просьбой к императрице Александре Федоровне.

Наука не противоречит религии

Против учреждения школы для девушек-мусульманок выступали религиозные деятели и религиозные фанатики. Весь Баку разделился на противников и сторонников тагиевского проекта. В те времена у каждого мусульманина был муджтахид (духовное лицо, с которого брали пример), указы и наставления которого выполняли в строгом порядке. Тогда Тагиев решил обратиться именно к известным муджтахидам того времени. Для этого он отправил Моллу Мирзу Мухаммед оглы в путешествие по разным святым местам: в Мекку, Медину, Кербелу, Хорасан, Стамбул, Каир, Тегеран. Молла должен был привести от влиятельных муджтахидов письма, в которых указывалось бы, что существование школы для девушек не противоречит канонам религии.

И вот в Баку прибывает Молла Мирза Мухаммед оглы. С собой он привозит письма известнейших муджтахидов того времени. Тагиев собирает всех представителей духовенства и старейшин города в мечети Таза Пир. Здесь начинаются обсуждения по поводу строительства женской школы.

Собравшиеся представители духовенства называют все происходящее куфром (неверием), приводят суры и аяты из Корана, по-своему комментируя их, дабы показать, что религия запрещает учреждение школы для девушек. Двое авторитетнейших представителей духовенства казий Бакинской губернии и ахунд Мирза Абутураб поддерживают Тагиева, также переводя Коран и доказывая, что Ислам все-таки разрешает изучать науки, как мужчинам-мусульманам, так и женщинам-мусульманкам. Начинается спор, обстановка накаляется… Тогда Тагиев зачитывает здесь письма муджтахидов и обращается к собравшимся с речью. Вот что пишет М.Сулейманов в своей книге «Азербайджанские миллионеры: Гаджи Зейналабдин Тагиев»: «В этот раз Тагиев сам начинает речь: «Слушай, о Молла Али Гаджи Халил оглы! Прошлой ночью твоя двадцатилетняя средняя дочь была ужалена и находилась при смерти. Ты позвал толстоусого врача Амбарцума, который проверил состояние твоей дочери, и лекарствами спас ее жизнь. А теперь скажи, если бы вместо усача Амбарцума была бы врач-мусульманка, то, что по шариату было бы лучше? У нас сильная потребность в учителях и врачах женского пола!»

Однако ни письма муджтахидов, ни речи Тагиева не помогли делу. Спор не был решен. В Баку поднялась сильнейшая волна негодования. Духовенство воодушевляло фанатиков на страшные действия. Всех, кто дал своих дочерей в школу Тагиева, избивали до смерти. Так фанатики убили во время намаза Ахунда Рухуллу, только из-за того, что он отдал двух дочерей в «ишколу».



Руководство города бездействовало. В городской управе, утверждая, что не вмешивается в религиозные распри местного населения, на самом деле просто не хотели открытия школ для мусульман.

Тогда Тагиев пошел на хитрость. Он посоветовал ученицам отправить телеграмму Александре Федоровне, где ученицы выразили бы свою благодарность императрице и попросили бы дать разрешение на то, чтобы школе было присвоено имя императрицы.

Через два дня от императрицы пришла ответная телеграмма, где Александра Федоровна желала всем ученицам успехов в учебе для того, чтобы быть полезными Родине и обществу, а также счастья в личной жизни.

Благодаря этой телеграмме всем спорам был положен конец: сама императрица «дала добро».

Вскоре духовенство города успокоилось, признав, что как мужчины, так и женщины имеют право на изучение наук и это не противоречит канонам Исламской религии.

В школу поступило 58 учениц, из которых 35 девушек были из бедных семей; плату за обучение и расходы на одежду и питание этих девушек взял на себя сам Тагиев.

«Без воды и ни туды, и ни сюды»

В Баку очень сильно ощущалась недостача питьевой воды. Бакинская городская управа еще с начала 80-х годов XIX начала заниматься данной проблемой, но как мы видим, особого успеха в этом деле не имела. В 1899 году Гаджи Зейналабдин заключает соглашение с одним иностранным предприятием и приглашает из Франкфурта-на-Майне инженера Вильяма Линдлея, который провел несколько трубопроводов в различных европейских городах.

Вскоре Линдлей обнаруживает источник воды близ Губы. В городской управе недоверчиво и с осторожностью взирают на работы инженера.

Различные коммерческие организации сильно препятствуют проекту Тагиева по проведению трубопровода Шоллар – Баку. Большинству предприятий трубопровод был очень невыгоден. Так предприятие «Вода Куры» только начало расширять доставку воды в город, одно частное общество провело трубопровод из Загульбы, Братья Нобель и Зубалов построили водоочистительные установки, общества «Каспий» и «Черное море – Каспий», другие частные общества, занимающиеся очисткой морской и речной воды, всячески мешали осуществлению тагиевского плана. Их доход был построен на нехватке питьевой воды, а Тагиев, с проведением своего трубопровода, мог свести всю прибыль этих организаций на нет.

Однако никакие препятствия не остановили Тагиева. К 1909 году проект был утвержден, и началось строительство.

Вообще Тагиев очень хотел, чтобы народ его жил всегда в довольствии. Проведение водопровода в Баку лишь одно из многочисленных дел Гаджи Зейналабдина для улучшения жизни народа. Известен тот факт, что во время страшного голода в городе, Гаджи Зейналабдин за свой счет построил четыре амбара, заполнил один из них мукой, другой – рисом, третий – пшеницей, а в четвертый заполнили ячмень. Продукты из этих амбаров раздавались всем беднякам, больным и сиротам бесплатно.

Существует одна интересная легенда о Гаджи Зейналабдине. Однажды городские рыбаки отказались рыбачить из-за того, что рыбу в городе никто не покупал. Узнав об этом, Тагиев подошел к одному рыбаку, снял с пальца бриллиантовое кольцо, положил его в рот живой рыбе и бросил эту рыбу в море. Тагиев сказал, что кольцо станет принадлежать тому, кто найдет его в рыбе. Естественно, узнав об этом происшествии, весь народ начал стекаться к берегу, к рыбакам и начал покупать у них рыбу… Легенда утаивает от нас, нашел ли кто-нибудь в купленной рыбе бриллиантовое кольцо Тагиева, но мы точно знаем, что отбоя от покупателей рыбы у рыбаков не было.

Тагиев и бухарский эмир



Каждый год бухарский эмир Амир Бухара Сеид Мир Абдул Ахад хан приезжал на Кавказ, чтобы подлечиться на минеральных водах. Дорога его проходила через Баку. Каждый раз приезжая и уезжая, эмир со всей своей свитой оставался несколько дней в городе, посещал нефтяные промыслы, различные заводы, садоводческую школу в Мардакане, бывал в мечети Биби-Эйбат, смотрел спектакли в театре.

Эмира встречали здесь с такой пышностью, как не встретили бы даже какого-нибудь европейского монарха. Губернатор и другие чиновники встречали эмира на мосту «Кавказ-Меркурий», для него выстраивался почетный караул из казаков. Везде были развешаны флаги и постелены дорогие ковры. Военный оркестр играл торжественные марши, государственные чиновники выступали со своими приветствиями и пожеланиями эмиру.

Эмир всегда оставался либо в городском доме Тагиева, либо на его вилле в Мардакане. Эмир отправлялся в тагиевский дом на коляске с резиновыми колесами, которую Тагиев заказал из Европы. Эта коляска очень понравилась бухарскому эмиру, и Тагиев со всеми принадлежностями и лошадьми отправил ее в Бухару в качестве подарка эмиру.

В книге М.Сулейманова рассказывается со слов одной из дочерей Гаджи Зейналабдина об одном интересном происшествии. Во время своей поездки на Кавказ, бухарский эмир попросил для своего сына руки одной из дочерей Тагиева. Эмир сказал Тагиеву, что они готовы ждать столько, сколько скажет Гаджи Зейналабдин, так как дочь его еще маленькая. Позвав к себе девочку, эмир надел на ее палец кольцо с огромным бриллиантом. Девочке казалось, что в ее руке блестит звезда… Однако Тагиев отказал эмиру. Он сказал, что не хочет, чтобы дочь его устроила семью вдалеке от дома. Гаджи взял у девочки кольцо и хотел вернуть его эмиру. Но эмир не взял кольцо обратно, и сказал, что у них не принято брать обратно подарки…

В начале XX века начала свою работу ткацкая фабрика Гаджи Зейналабдина Тагиева. Для открытия фабрики Тагиеву пришлось конкурировать с 28 крупнейшими фабрикантами империи. Боявшиеся, что фабрика Тагиева станет лидером рынка из-за того, что хлопковые плантации находятся близко к Баку, эти фабриканты как могли, препятствовали открытию фабрики.

Эмир Бухары предложил Тагиеву построить фабрику в Бухаре или Самарканде, взамен чего эмир готов был предоставить Гаджи огромное количество хлопка. Однако Тагиев отказался и от этого предложения эмира, заявив, что им выгоднее строить фабрику именно в Баку. Вскоре после постройки тагиевской фабрики опасения российских фабрикантов оправдались. И дело было даже не в том, что хлопковые поля находились близко к Баку и, что Тагиеву не пришлось дорого платить за доставку хлопка на фабрику. Дело было в том, что почти все мусульмане России стали покупать лишь продукцию этой фабрики. Они считали, что продукция фабрики Тагиева чиста, так как изготавливают ее рабочие и мастера мусульмане.

Германский пленник

В то время, когда в Сараево был убит эрц-герцог Франц Фердинанд и его жена Софи фон Гогенберг, что послужило поводом для начала войны, Гаджи Зейналабдин Тагиев со своей семьей отдыхал в Германии.

Однажды к Тагиеву явился один русский священник и сообщил, что его направил русский посол в Германии. Священник сказал, что Тагиев вместе с семьей должен как можно скорее покинуть страну, так как Германия объявила России войну, и, что все российские подданные станут пленниками.

Когда Гаджи Зейналабдин вместе с семьей приехал в Берлин, весть об объявлении Германией войны Российской империи распространилась всюду. Российских граждан задерживали. Все русские подданные должны были попасть в плен. Ни в одной крупной гостинице Берлина семью Тагиева не принимали. Из счета Гаджи Зейналабдина в Берлинском банке не хотели выдать и копейки. Тогда Тагиев позвонил во Франкфурт-на-Майне Вильяму Линдлею – тому самому инженеру, который проводил Шолларский трубопровод. Благодаря Линдлею, Берлинский банк согласился выплатить все расходы Тагиева, но наличных денег давать отказался. Тогда Тагиев отправился в посольство Турции.

Вот что рассказывала дочь Тагиева Сара ханум (из книги М.Сулейманова): «Отец направился в посольство Турции и сообщил о том, что попал в безвыходное положение, попросил помощи. Посол Турции напрямую обратился к кайзеру Германии Вильгельму II с просьбой, чтобы он помог самому известному аристократу мусульманского мира, нефтяному миллионеру вернуться на родину, в Баку… …По личному распоряжению кайзера Вильгельма нам выделили корабль и крейсер, чтобы защитить нас от многочисленных мин в море». По словам Сары ханум, становится известно, что Тагиев на этом корабле вывез из Германии еще 35 человек русских, армян, грузин и евреев, являющихся подданными Российской империи, тем самым спас их от плена.

Последние годы жизни Тагиева



Во время мартовского геноцида 1918 года, совершенного армянами и поддерживающими их большевиками против мирных мусульман, Тагиев оказывал огромную помощь всем пострадавшим независимо от национальности: и азербайджанцам, и татарам, и лезгинам, и евреям, и грузинам, и даже армянским детям и вдовам. Он посылал деньги и продукты не только в городские семьи, но и в другие регионы Азербайджана, где также армянские головорезы убивали мирных жителей.

С приходом Советской власти, Тагиев лишился всего своего состояния. Даже дом в городе был отнят у Гаджи Зейналабдина, ему и семье оставили лишь трехкомнатную квартиру и дачу в Мардакане. В народе до сих пор существует такая легенда, что когда одной из фабрик Тагиева дали имя Ленина, Гаджи Зейналабдин иронично произнес: «Я прекрасно помню всех, кому я что-либо дарил, но я никак не припомню, когда я подарил эту фабрику Ленину». Некоторое время Гаджи Зейналабдину очень помогал Нариман Нариманов, защищал его от кровавых рук чекистов. Несколько раз чекисты заявлялись к Тагиеву с целью обыска, но ничего не находили.

Тагиев, как и многие аристократы и великие люди Азербайджана, мог уехать из страны с приходом Советской власти. Но несмотря ни на какие страдания и унижения со стороны советов, которые выпали на долю этого великого человека и его семьи, Тагиев очень любил свою Родину, свой Азербайджан и свой Баку. По словам Сары ханум (цитаты взяты из той же книги М.Сулейманова) еще до революции армянские и русские купцы в газете «Голос России» против Тагиева публиковали различные сведения. Писали, будто Тагиев хочет продать все свое имущество и переехать в Турцию и поселиться на островах близ Стамбула. В этой же газете Тагиев отвечал всем своим оппонентам: «Я купец первой гильдии. Что захочу – продам, что захочу куплю. Это никого не касается. Только вот со своей Родины я никуда уезжать не собираюсь. Мои деды и прадеды, отец с матерью похоронены в этой земле, и я буду похоронен здесь. Где умер мой отец, там и я умру».

И Тагиев сдержал свое слово, даже, несмотря на то, что к власти пришли враги нации. Тагиев остался в Баку.

Один из величайших меценатов в истории не только Азербайджана, но и всего человечества, Гаджи Зейналабдин Тагиев скончался 1 сентября 1924 года. Ему было 105 лет. Он был похоронен вблизи мовзолея Моллы Абутураба на кладбище в Мардакане. На его похороны собралось огромное количество народа. Из-за траура бакинские мусульмане на три дня закрыли свои магазины и лавки, не заключали ни одной торговой сделки в эти дни.

«Бакинский рабочий» писал по поводу кончины Тагиева: «1 сентября скончался в Мардаканах от воспаления легких на 105 году жизни Зейналабдин Тагиев. Покойный был известен как один из крупных промышленников и финансистов и большой Филантроп» (цитата из книги М.Сулейманова).

И в конце хотелось бы добавить следующее. Много красивых имен было придумано человечеством. Многие в истории получали такие почетные имена. В советское время умудрились придумать даже «народные» звания… Но ни одно из этих имен и званий не стоит и самой малой доли того почетного имени, которым народ, не государство, не круг именитых и власть имущих людей, а именно народ наградил Гаджи Зейналабдина Тагиева – истинно почетным именем – Отец нации. Память об этом великом человеке всегда будет жить в сердцах людей.

Статья с небольшими редакторскими правками опубликована в научно-популярном журнале "YOL" (№4 (8), 2007)